С той стороны

Но кажется, что это лишь игра
С той стороны зеркального стекла;
А здесь рассвет, но мы не потеряли ничего:
Сегодня тот же день, что был вчера.
БГ.

- Самое странное?..
Андрей пошевелил густыми бровями.
- Может лучше самое смешное, Алиса?
- Нет уж! Смешного мне и так понарасскажут завтра в школе. Шутников вокруг меня в последнее время - вагон и маленькая тележка.
- Странное… Не далее как вчера…
Он прервался. Его продолговатое лицо затуманилось. Он как будто на глазах уплывал куда-то, медленно, но надежно. Его губы сами собой зашевелились, словно он пытался проговорить про себя то, что блуждало в его голове.
- Вчера? - неожиданно резко произнесла Алиса, чем вывела его из состояния оцепенения.
- Н-ну, да, - протянул он. - Впрочем… я и сам… Сам не знаю…
- Да что с тобой?! - воскликнула Алиса. Ее глаза широко раскрылись, демонстрируя неподдельное удивление. Таким своего взрослого друга она еще никогда не видела.
Этот человек был физиком-аналитиком. Хорошим физиком-аналитиком. В институте внешних структур. Четкость работы его мозга была в семье Селезневых притчей во языцах. «В тебе, Андрей, больше логики, чем в теореме Пифагора», - любила шутить мама Алисы.
- Я похож на сумасшедшего? - вдруг спросил он.
- Что? - не поняла Алиса. - Ты о чем?
- Тебе не кажется, что я с последнего визита к вам стал каким-то… другим?
- Нет. Только когда вот так начинаешь… - Алиса не могла подобрать иного слова кроме «мямлить», но не решилась сказать его человеку почти втрое старше ее самой.
- Хорошо, - почему-то совершенно без всякого облегчения в голосе произнес Андрей.
Алиса ощутила ни на чем не основанное беспокойство. Здесь была какая-то странность. Она ее внутренне чувствовала, но не могла обратить в слова. Когда Андрей спросил ее, не изменился ли он, она не сразу, но очень медленно начала осознавать, что какие-то детали скользнули мимо ее взгляда, поначалу как бы совершенно не привлекая внимания. Теперь она начала мучительно пытаться вспомнить несоответствия, машинально отмеченные ее мозгом, но проигнорированные сознанием. Она еще раз внимательно взглянула на Андрея, но увидела лишь его черную шевелюру, глубоко посаженые глаза, узкий рот и нос. Стоячий воротник его куртки, казалось, подпирал со всех сторон тонкую шею. Это был тот же обычный тридцатипятилетний Андрей Кравцов, выглядевший таким же упрямо спокойным и сосредоточенным. Ну, может, слегка более уставшим. Что, впрочем, не было удивительным. После находки «Ч.Ч.ВИЦ.» весь его институт работал, не покладая рук.
Тот же Андрей, вплоть до значка на лацкане и синеватых от упрямой щетины щек. Казалось, беспокойству не из-за чего было появиться. И всё же оно точило внутри Алисы причудливые ходы. Она вдруг поняла, что не случайно попросила рассказать что-нибудь странное.
Хотя… Ни одного дня не проходило в лаборатории, где Андрей работал, без того, чтобы не заниматься странными вещами. По крайней мере, с точки зрения стороннего наблюдателя.
- Да у нас всё странно, - как бы подтверждая мысли Алисы, сказал Андрей.
- Нет, - она махнула ладонью, - это не то. Я знаю, чем вы занимаетесь, и знаю, насколько всё это странно поначалу. Когда к вам что-то привозят. Но я знаю результат, чем это потом заканчивается.
- Угу, - подхватил Андрей с улыбкой, - мы развенчиваем все загадочные непонятности.
- Вот-вот. Работа у вас такая. Возиться с артефактами.
- С якобы «артефактами», Алиса, - продолжал улыбаться Андрей, - на самом же деле… - он развел руками. - Увы!
- Знаю, знаю, - покачала головой Алиса, - по-твоему, необъяснимых явлений вообще не бывает. Всё можно измерить, проверить, описать и разложить на составляющие.
- Что я с успехом…
- … и делаешь, - завершила за него Алиса, - именно поэтому я спросила у тебя о чем-то, что действительно поставило тебя в тупик. Ставит до сих пор. Если уж это будет из твоих уст, то должно быть действительно, по-настоящему странно.
Алиса ждала очередной шутки и ухода от темы. Такого великого скептика она больше не встречала. Опыт его работы с главными загадками Галактики убедил Андрея, что чудес не бывает. «Этот человек способен разгрызть орех любой прочности», - услышала она как-то о нем в интервью директора института внешних структур.
Однако теперь он сидел с отсутствующим видом и смотрел на Алису так, словно она была сделана из воздуха.
- Что ж, - наконец вымолвил он, - пожалуй, я поделюсь этим с тобой. Во всяком случае, ты, быстрее, чем кто-либо другой поверишь мне.
Он посмотрел на Алису так, словно был ей благодарен за то, что она задала свой вопрос. В этот момент она догадалась, что Андрей, возможно, за этим к ней и пришел. Может быть, это был неосознанный поступок, но, видимо, ему надо было с кем-то поделиться какими-то вещами. Очевидно, странными, если уж он спросил, не похож ли он на сумасшедшего.
- Может дело во мне самом, но «Ч.Ч.ВИЦ.» - это главное! Понимаешь? Главное обстоятельство. Когда его привезли, я подумал… Я сразу почему-то подумал, что с ним не всё в порядке.
- Откуда…
- Да, да, откуда я мог знать, если увидел его первый раз в жизни. Ниоткуда. Но я так подумал, как только его увидел. Он лежал за границей карантинной зоны в центре лаборатории и больше всего напоминал груду камней. Помню, как кто-то из столпившихся вокруг обронил: «Старая, наверно, штукенция».
- Да уж, - промолвила Алиса, - лет тыща, так ведь?
- Сто пятьдесят тысяч, Алисочка. Это, по меньшей мере.
- Сто пятьдесят?! А репортеры твердили другое.
Андрей досадливо махнул рукой. Его жест был красноречивее любых слов.
- Забудь! Забудь всё, что ты знала до этого. Мы ковыряемся с ним уже почти полгода, и никто не знает о «Ч.Ч.ВИЦ.» больше нас.
- Верю, верю.
- Так вот. Собственно, я к тому веду, что сразу начал подозревать что-то неладное. Видишь ли, нас несколько раз пытались обмануть. Я имею в виду нашу лабораторию. Знаешь, находятся еще такие люди, которые пытаются прославить свое имя, создавая ложные сенсации, вроде той, с говорящими атомами в прошлом году. Когда я вижу что-то подозрительное, во мне как будто-то срабатывает нечто вроде предохранителя. Я начинаю присматриваться ко всему вдвое тщательней. Но в случае с «Ч.Ч.ВИЦ.» было по-другому. Я не мог сомневаться в том, что они когда-то функционировали. Это никто не сможет отрицать. Но странное чувство неправильности не проходило. Подделка, естественно, тоже была исключена. Нельзя же подделать то, что никто не знает, как оно было сделано. Никто даже не знает, что это, собственно говоря, такое. Общеизвестны только результаты.
Всё началось неделю назад, когда он заработал.
- Заработал?! - поразилась Алиса. - Сам? На Земле? В лаборатории?
- Не сам, конечно. Это я… Я его заставил работать.
- Ты решился на это? Неужели ты смог?
- Я просто… не удержался, когда понял, что у меня есть шанс попробовать… что из этого выйдет.
- И? Что произошло?! - Алиса даже привстала с дивана, не сводя с Андрея напряженного взгляда.
- Собственно говоря, практически ничего. Я ничего не увидел. И приборы все, как один молчали.
- Странно. А ты уверен, что он заработал?
- Ну, разумеется. Можешь мне поверить. Дело в том, что я частично разобрался в структуре. Правда, я до сих пор ни черта не понимаю ни принципов действия, ни предназначения. Я даже не могу определить, что передо мной - рукотворный объект, существо или природное явление. Да и никто не может. Но взаимосвязь частей в целом и особенности структуры - вот тут я кое-что понял. Потому и смог заставить работать. Но, как я и сказал, совсем ничего не произошло. Стоит ли говорить, что я был огорчен… Хотя нет! Скорее я был обеспокоен. Не знаю почему. Мне показалось, что я совершил ошибку. Знаешь, бывает такое чувство, что внутри как будто что-то падает… Я не умею этого объяснить.
Алиса в этот момент впервые подумала, что Андрей, вполне возможно, очень утомлен напряженной работой. Уж чем-чем, а мнительностью он никогда до этого не страдал. Именно абсолютная уверенность и позволяла ему часто добиваться результата там, где все прочие отступали.
- Помнишь, я сказал тебе, что как только в первый раз взглянул на «Ч.Ч.ВИЦ.», то подумал о каком-то несоответствии. Как будто-то чего-то недоставало. И теперь я стал бояться, что включил сломанный «Ч.Ч.ВИЦ.». Впрочем, слово не совсем подходит. Но я не могу сказать по-другому.
Я стоял один посреди огромной лаборатории, освещенной лишь компьютером и колонками приборных индикаторов, и чувствовал себя потерянным. Может быть, в первый раз в жизни, с тех пор как мне минуло десять. Купол лаборатории терялся в полутьме, дальняя стена с дверью тоже полностью растворилась во мраке, аппаратура слабо гудела, абсолютно равномерно, не меняя тона ни на секунду. Я впервые за всю мою практику работы здесь просто вот так стоял и смотрел вокруг себя, ничего не делая, не думая почти ни о чем. А рядом возвышалась эта странная груда неизвестно чего, которая не хотела ни на что реагировать. Молчала, как будто… Как будто была мертвой. Удивительно, но именно это сравнение отчего-то лезло мне в голову, так что я даже почувствовал себя не совсем уютно.
- И что же? - спросила Алиса, которую совсем не интересовали метафоры и ощущения. - Ты чего-нибудь добился?
- Не знаю, можно ли назвать это так…
- Андрей, ну не тяни же! - воскликнула Алиса. - Я просто вижу на твоем лице какую-то тайну. Рассказывай скорее.
Он почему-то встрепенулся.
- На лице? Что такое на моем лице? Что ты видишь?
- Андрей! Ты меня разыгрываешь, что ли?
Он слегка успокоился, но взгляд его оставался напряженным. Он продолжил говорить, и, чем дальше он продолжал, тем угрюмей и тише звучал его голос, так что в конце Алисе пришлось буквально напрягать слух.
- У нас в соседнем помещении есть большое зеркало на стене. Практически в рост человека. В лабораторию в верхней одежде нельзя, поэтому люди переодеваются и… В общем, зеркало, как зеркало. А я просто тогда махнул рукой на всё и пошел домой. Я был так раздосадован, ты не представляешь! Не знаю, как я обратил внимание… Я буквально выбегал тогда из лаборатории, уже дверь распахнул. Но это меня заставило остановиться. Как будто мелькнуло что-то в голове, чей-то возглас. Я остановился и огляделся по сторонам в этой самой нашей прихожей. И тогда уже сам издал свой собственный возглас. Я смотрел на зеркало и глазам не верил. Меня в нем НЕ БЫЛО.
Я подошел вплотную. Там отражался коридор нашего института через распахнутую мной входную дверь. Белые стены и потолок казались серыми из-за слабого дежурного освещения. Время было уже совсем поздним, практически ночным. Всё было на месте - небольшое помещения с несколькими шкафами, дверь, поворот коридора в нескольких метрах впереди. Не было только меня. Признаться, в первый момент я был, как в тумане. Постепенно стало проникать ощущение какой-то холодной жути. Мне вся картина показалась прямо-таки сюрреалистичной. Я дотронулся до своего лица. Нащупал нос, глаза, ощутил даже капельку пота на лбу. Потом поднес руку к зеркалу. И вот тут я понял. Моя рука прошла свободно внутрь, так, словно это было никакое не отражение, а самый настоящий дверной проем. Я отдернул руку так, словно обжегся. Несколько секунд в моей голове царил полный хаос, я почувствовал, как слабеют колени. Потом целый вихрь предположений пронесся через мои мысли, и я пришел к единственному разумному заключению.
- Он работал! - воскликнула Алиса.
- Да! Именно. Он работал.
- Ты оставил его работающим и решил уйти из лаборатории?
Андрей улыбнулся. Алисе его улыбка показалась слегка снисходительной.
- Его нельзя остановить. В этом всё дело. Он начинает работать, нечто происходит, потом он сам прекращает деятельность. Пока не окончено действие, «Ч.Ч.ВИЦ.» не остановится.
- Теперь я уже желаю знать, что он, хотя бы приблизительно, из себя представляет? Я видела кое-что по телевизору, но новостной подбор у нас маловат. Всё никак не можем подписаться на Академические Новости.
- Алиса, я не знаю. Никто толком ничего не знает. Есть масса всяких разных гипотез, не все из них безнадежны, но ни одной хотя бы приблизительно ответившей на все вопросы.
- Если это ты говоришь…
- Да, как ни странно. Я полгода потратил на изучение, потому и уверен - никто толком так ничего и не объяснил.
- Это же всё на Менате, кажется, началось?
- Да, но это просто первая находка. Потом обнаружили подобные вещи еще в нескольких местах. А родины явления так и не нашли до сих пор. Черт его знает, откуда это взялось! Сначала приняли его за тотемный знак. Но быстро поняли, что это не просто куча минералов… Что это вообще не минералы. Что это… неизвестно что. Просто структура, похожая на вещество. Оно не подчиняется ни одному закону и не имеет физических характеристик как таковых. Потому что их нельзя измерить. Оно их не меняет, у него их просто нет. К примеру, если ты попытаешься оторвать его от земли, то ничего у тебя не выйдет. Тяжеловато окажется. В то же время, на опору оно не давит. Понимаешь? Масса вроде бы есть, а веса нет. Хотя это всё только слова. Да и не это самое главное. Я видел, если и не такие странные, то хотя бы подобные штуки. И дырки в пространстве, закамуфлированные под платяные шкафы, и пирожки с повидлом завернутые в пятое измерение, которое было у них искусственно вытянуто, отчего его не то, чтобы откусить… Вообще неразрушимыми их делало. Тут как раз наоборот. Ты можешь взять «Ч.Ч.ВИЦ.» и обычной кувалдой разнести на части. Ты можешь разрушать его и дальше, только вот занятная вещь - никаких атомов ты в нем не найдешь, сколько ни старайся. Никаких элементарных частиц в помине нет. Просто пустота! На микроуровне. А на макро… Пожалуйста, любуйся - вот он. Ерунда какая-то! Если бы я верил в волшебство, ей богу, решил бы, что его наколдовали.
Алиса хмыкнула.
- Если бы могли еще понять назначение сего объекта. Можно бы было оттолкнуться хотя бы от этого. А то ведь ничего хорошего обычно не происходит. Только сильно портится связь, как дальняя, так и местная, и у некоторых людей начинаются галлюцинации. Довольно необычные, надо сказать.
- Вроде тех, что у тебя были в лаборатории?
- Нет, - нахмурился Андрей, - не совсем.
Он вдруг опять замолчал, как будто пытаясь снова что-то лихорадочно вспомнить. На этот раз Алиса не стала торопить его. Пускай человек соберется с мыслями. Он наконец-то, кажется, подошел к самому интересному.
- Да… Так вот как я сказал, я дотронулся до зеркала, но моя рука прошла насквозь.
- И что? Ты обратился к врачу? Или просто ушел?
- Нет, в тот момент мне это даже не пришло в голову. Понимаешь, в тот момент, не смотря на то, что я всё понимал, мне вовсе не казалось, что это галлюцинация. Я отдернул руку. Потом снова протянул вперед, ожидая, что вот сейчас наваждение рассеется. Однако всё оставалось по-прежнему. И тогда я решил… Решил войти… ну… туда.
- В зеркало?
- Ну да. Я же ученый, Алиса, меня вдруг охватило неудержимое любопытство. Буквально детское любопытство.
- Тоже мне «Алиса в Зазеркалье», - засмеялась Алиса.
Андрей улыбнулся, удивившись совпадению, но улыбка почти сразу угасла. Он продолжил:
- И я поднял ногу и перенес ее… внутрь. Я думал, что сейчас вот-вот она провалится в пустоту. Ну, там же ничего не должно быть, понимаешь? Я так думал. Но там был пол. Точно такой же, как и в комнате. Признаюсь, я долго не решался войти туда… целиком. Почему-то вдруг пришла мысль, что как только я войду, выход исчезнет, дверь закроется, и я останусь там навсегда. Меня прямо-таки всего затрясло от страха. Как будто кто-то истерически подсказывал, что не стоит этого делать. Но я же ученый, - повторил Андрей и потер подбородок.
- Чаю хочешь? - спросила Алиса, - с пирожками.
- Нет. Спасибо. Не хочется. У меня с тех пор аппетит пропал напрочь.
- Что же ты там такого увидел?
Он бросил быстрый взгляд на Алису, словно снова колеблясь, рассказывать или нет, потом покачал головой и продолжил.
- Короче говоря, я вошел в зеркало. И сразу обернулся. Я увидел там то, что и ожидал увидеть. Там на точно такой же стене висело точно такое же зеркало. Я протянул ладонь и снова ощутил, такое же странное чувство нереальности, когда она прошла сквозь стекло. Так, как будто я был не внутри, а снаружи, понимаешь?
Убедившись, что обратная дорога не отрезана, я развернулся и вышел в коридор. В тот коридор. Который отражался в зеркале. Только он был… наоборот. Ну, нечетные цифры на дверях были справа, а четные слева. Как и должно было быть в отражении. У меня даже слегка голова закружилась. Я медленно пошел по коридору, а в ушах гудел шум лаборатории за спиной. Это был единственный шум, других звуков не было вообще, помнишь, я говорил тебе, что остался допоздна, и в институте не было никого. Я дошел до конца коридора. Лифты и дверь на лестницу были там, где и должны были быть, только на противоположной стороне друг от друга. Я повернулся обратно. Мне пришла в голову мысль заглянуть в комнаты.
У меня есть электронный ключ от некоторых кабинетов и лабораторий, помимо тех, в которых я работаю. Я поднес его к ближайшей к лифту двери. Там должен был находиться кабинет моего помощника. Но дверь отказалась открываться. Я попробовал еще раз. Без результата.
- Наверное, ты забыл, что двери поменялись местами, - предположила Алиса.
- Нет, не смотря на то, что я был в рассеянных чувствах, я же видел номера на дверях. После нескольких неудачных попыток мне пришло в голову, что дело, возможно, в ключе. Возможно, код должен был быть набран наоборот. Зеркально.
- А! - воскликнула Алиса. - Действительно.
- Ты находишь удачной эту догадку?
- Конечно.
- Всё не так просто, как кажется… - пробормотал Андрей и вновь нахмурился, - впрочем, это не совсем относится к делу. После того, как я понял, что в комнаты мне не проникнуть, я решил спуститься на первый этаж. Признаться, меня охватило желание взглянуть… наружу. Я никак до конца не мог поверить, что всё это настоящее. У меня в голове раздвоилось. С одной стороны все чувства свидетельствовали реальность, а с другой - ум твердил, что этого не может быть.
Я спустился по лестнице. Не знаю почему, но на лифте я поехать не смог. Просто не хватило сил себя заставить.
- Почему?
- Понимаешь, это трудно объяснить. Вроде бы там не было никакой опасности. Более того, обстановка была для меня привычная, бытовая. Ну, если, конечно, исключить эту перевернутость… вывернутость. Я в институте провел, наверное, больше времени, чем у себя дома. Но именно эта привычность и пробуждала неясный страх. Он постоянно висел внутри фоном, как шум из лаборатории. И хотя я человек, в общем-то, не пугливый, но это постоянное гнетущее опасение давило на психику довольно сильно.
Когда я спустился на первый этаж и вышел в вестибюль, то с удивлением обнаружил, что почти привык к тому, что право - лево, и наоборот. Мне даже потребовалось некоторое усилие, чтобы восстановить в памяти статус-кво. Разум человеческий - гибкая штука. Однако меня волновало сейчас только одно - увидеть, что снаружи.
Ты же была у нас в институте. Видела, какое там шикарное окно на первом этаже. Я подошел вплотную и чуть вскрикнул от страха. В вестибюле был полумрак, а прямо за окном яркий фонарь. Поэтому первым, что я увидел, было мое собственное отражение. Это было так неожиданно, что в первый момент я подумал, что кто-то прислонился с другой стороны к стеклу. Я отпрянул, а потом даже улыбнулся. Надо же до чего довело меня внутреннее напряжение.
Снаружи была стоянка. Самая обычная флаерная стоянка. Там, где она и должна быть. Сразу за ней темнели кроны лип, и в их очертаниях я тоже не увидел ничего необычного. Издалека на грани слышимости сквозь звуконепроницаемое стекло доносился шум города. Если бы не недавние воспоминания, я бы подумал, что я не покидал собственный институт. Ничто не указывало на какие-то изменения. Мой флаер стоял на стояке, клумбы около ступенек пестрели анютиными глазками, фонарь рассеивал голубоватый свет.
- Так ты всё-таки рискнул выйти наружу? - всплеснула руками Алиса.
- Нет. Дело в том, что тут произошло нечто… Я даже не знаю, как я смог это понять. Я уже направился к выходу. Мне вдруг неудержимо захотелось вдохнуть ночного воздуха. Я говорил тебе, что постоянный шум из лаборатории, дверь в которую оставалась открытой, висел над безмолвным институтом. И вот, когда я уже собрался выйти, я понял… Я понял, что шумовой фон исчез. Более того. Что я уже несколько минут его не слышу. Я похолодел и как будто прирос к полу. Гудели анализаторы. Если гудение пропало, это могло означать только одно…
- «Ч.Ч.ВИЦ.» выключился, - промолвила Алиса. Её глаза распахнулись и сияли, как два чудесных бриллианта.
- Именно. Именно, Алиса. Меня это повергло в дикий ужас. Я помчался наверх, мне показалось, что я преодолел расстояние до лаборатории за несколько секунд. Мои опасения подтвердились. Я увидел анализаторы в режиме ожидания и пульт центрального компьютера, выдающего результаты буквально в бешеном темпе. Пластикаты с тихим шорохом, сползали из щели принтера, не успевая до конца застыть на лету. Я обернулся и посмотрел на «Ч.Ч.ВИЦ.» с нескрываемым ужасом. Мне казалось, он смеется надо мной. Я понял, что надо бежать. Бежать, сломя голову обратно. Я бросился в раздевалку, к большому зеркалу. Объятый ужасом с головы до ног я бросился внутрь, в спасительную глубину собственного мира и… с размаху налетел на холодную поверхность стекла!
- И что было дальше? Как ты выбрался?! - воскликнула Алиса.
- Дальше я ничего не помню. Меня нашли мои сотрудники, лежащим на полу в раздевалке. Уже под утро. Под глазом сиял довольно красочный синяк, а на лбу грандиозная шишка.
- Ясно, - кивнула Алиса.
- У меня такое ощущение, что ты разочарована.
- Ну, я-то думала, тут действительно что-то интересное, но ведь кроме галлюцинаций, никаких результатов-то и не было.
- По сути, так. Видимо, я потерял сознание перед зеркалом и грохнулся на пол. Но я бы не сказал, что результатов нет совсем. Во-первых, компьютер и вправду выдал гору информации, и, скорее всего, мы извлечем из нее на свет божий кучу полезных данных. Сейчас едва ли не весь наш институт над этим работает. И, уверяю тебя, я таки раскрою и этот секрет. Рано или поздно, обязательно.
Однако ж этот эксперимент доставил мне ряд неприятностей. Не говоря уж о том, что моя физиономия изрядно пострадала, я еще и вынужден был поменять электронный ключ. Представляешь, он отказался работать. Словно бы я и вправду где-то побывал, и это так пагубно на него воздействовало. Думаю, это последствия работы «Ч.Ч.ВИЦ.» Впрочем, это мелкие неприятности, а вот что меня действительно волнует, так это постоянное чувство неоправданной тревоги. Оно так и не исчезло, хоть «Ч.Ч.ВИЦ.» давно не работает. Я к врачам по таким поводам обращаться не привык, но, видимо, всё-таки придется. Я уже достаточно измучился за всю эту неделю. Порой кружится голова и кажется, что вот-вот куда-то упаду. И буду непрерывно падать-падать… В глазах двоится иногда. Сны снятся очень странные. Вчера снилось, что я как муха лазаю по огромному белому потолку, а люди, мои коллеги, ходят внизу и не замечают меня.
Алиса взглянула на Андрея и вдруг поежилась. Как будто бы ей самой передалось это чувство странной тревоги.
- Возможно, тебе действительно стоит обратиться к врачу.
- Да. Я так и сделаю на днях. А сейчас… мне пора идти. Завтра еще предстоит куча работы.
Он попытался ободряюще улыбнуться, но улыбка вышла вымученной.
Алиса проводила его до двери и пошла готовить себе чай. «Интересная всё же у него работа», - думала она, доставая персональную чашку с надписью «Лисе-Алисе от Самого Надежного Парня», подаренную Пашкой на день рождения год назад.
«Интересная»… Чашка полетела на пол. Алиса не обратила на это внимания. Она поднесла руку к горлу. Её внезапно замутило от догадки, буквально озарившей мозг. Она ухватилась за краешек стола, чтобы не упасть, потому что голова вдруг закружилась, а ноги стали как ватные. Кухня поплыла перед глазами, Алиса открыла рот, но не смогла издать не звука.
«Значок… Значок!!!» - пыталась выдохнуть она, вспомнив, какая мелочь не давала ей покоя с того момента, как пришел Андрей. Значок родного института, с которым тот никогда не расставался. Он висел… на правом лацкане. На правом, а не на левом, как всегда. Весь странный рассказ гостя пронесся в ее памяти, складываясь в сюрреалистическую картину
«Он никуда, никуда не выбрался! Он остался там… Здесь. О боже! Как такое возможно?!»
И если это действительно была правда, и тот, кто приходил к ней сегодня, пришел на самом деле из глубины за зеркальным стеклом, то что же такое мир, который ее окружает, и кто же тогда она сама?

Pinhead.
ASBooks.

2002, 2007